Старик Вавич стоял в окне в расстёгнутой
старой землемерской тужурке поверх ночной рубахи.(Житков Б.)

Дул мокрый, тяжёлый ветер. (Толстой А. Н.)

В ясные дни по утрам уже можно услышать первое
весеннее бормотание токующих косачей. (Соколов-Микитов И.)

Море нагоняло на меня ещё большую тоску мерным, неумолчным шумом. (Астафьев В.)

Река блистала под солнцем живым разноцветным стеклом. (Сидоров В.)

Маленькая речка Вертушинка очень похожа на большую
полноводную реку. (Соколов-Микитов И.)

Маленькие, хилые домишки тесной
ломаной шеренгой толпились на краю обрыва. (Свирский А.)

С пасмурного высокого неба изредка падали одинокие снежинки. (Паустовский К.)

Это был вялый, неповоротливый солдат с тусклыми глазами. (Паустовский К.)

В небе заблестели редкие полярные звёзды. (Сорокин З.)

Вниз по реке гордо плыл белоснежный пассажирский пароход.
(Сидоров В.)

Почти от самого крыльца дома до реки вели широкие
вырубленные в твёрдой земле ступени. (Сидоров В.) - В тексте запятой нет, но по правилу должна быть.

Бабушка Дарья ежедневно выпускала во двор рябую крикливую курицу. (Коковин Е.)

Ночь выдалась облачная, безлунная. (Кубанский Г.)

Мягкий болотистый грунт поддавался легко. (Беляев А.)

Долгий, бесконечный миг ожидания длился. (Бакланов Г.)

Слышалось ровное, спокойное дыхание Максимовой. (Березко Г.)

Над руинами поднималась длинная стальная шея притихшего экскаватора. (Голубев Г.)

Художник изобразил самый напряжённый, переломный момент боя. (Голубев Г.)

Деревня приняла тёмный, жалкий вид. (Бунин И.)

У жены Скрябина было приветливое, открытое и покорное лицо. (Бунин И.)

Над деревней, над голыми полями занимался новый скучный день... (Бунин И.)

Молодой, свежий, красивый флотский офицер встал быстро и поклонился с преувеличенной вежливостью. (Бунин И.)

Ранним утром по широкой деревенской улице шли трое. (Шукшин В.)

За крайней избой нашей степной деревушки пропадала во ржи наша прежняя дорога к городу.  И у дороги, в хлебах, при начале уходившего к горизонту моря колосьев, стояла белоствольная и развесистая плакучая береза. Глубокие колеи дороги зарастали травой с желтыми и белыми цветами, береза была искривлена степным ветром, а под ее легкой сквозной сенью уже давным-давно возвышался ветхий, серый голубец,  – крест с треугольной тесовой кровелькой, под которой хранилась от непогод суздальская икона Божией матери.
Шелковисто-зеленое, белоствольное дерево в золотых хлебах! Когда-то тот, кто первый пришел на это место, поставил на своей десятине крест с кровелькой, призвал попа и освятил “Покров пресвятыя Богородицы”.  И с тех пор старая икона дни и ночи охраняла старую степную дорогу, незримо простирая свое благословение на трудовое крестьянское счастье.  В детстве мы чувствовали страх к серому кресту, никогда не решались заглянуть под его кровельку, – одни ласточки смели залетать туда и даже вить там гнезда. Но и благоговение чувствовали мы к нему, потому что слышали, как наши матери шептали в темные осенние ночи:
– Пресвятая Богородица, защити нас покровом твоим!
Осень приходила к нам светлая и тихая, так мирно и спокойно, что, казалось, конца не будет ясным дням.
Она делала дали нежно-голубыми и глубокими, небо чистым и кротким. Тогда можно было различить самый отдаленный курган в степи, на открытой и просторной равнине желтого жнивья. Осень убирала и березу в золотой убор. А береза радовалась и не замечала, как недолговечен этот убор, как листок за листком осыпается он, пока, наконец, не оставалась вся раздетая на его золотистом ковре. Очарованная осенью, она была счастлива и покорна и вся сияла, озаренная из-под низу отсветом сухих листьев. А радужные паутинки тихо летали возле нее в блеске солнца, тихо садились на сухое, колкое жнивье. И народ называл их красиво и нежно – “пряжей Богородицы”.
Зато жутки были дни и ночи, когда осень сбрасывала с себя кроткую личину.  Беспощадно трепал тогда ветер обнаженные ветви березы! Избы стояли нахохлившись, как куры в непогоду, туман в сумерки низко бежал по голым равнинам, волчьи глаза светились ночью на задворках. Нечистая сила часто скидывается ими, и было бы страшно в такие ночи, если бы за околицей деревни не было старого голубца. А с начала ноября и до апреля бури неустанно заносили снегами и поля, и деревню, и березу по самый голубец. Бывало, выглянешь из сеней в поле, а жесткая вьюга свистит под голубцом, дымится по острым сугробам и со стоном проносится по равнине, заметая на бегу следы по ухабистой дороге. Заблудившийся путник с надеждой крестился в такую пору, завидев в дыму метели торчащий из сугробов крест, зная, что здесь бодрствует над дикой снежной пустыней сама царица небесная, что охраняет она свою деревню, свое мертвое до поры до времени поле. (И.  А. Бунин.  Эпитафия. ) (439 слов. )
Озаглавьте отрывок из рассказа И. Бунина “Эпитафия” и перескажите его подробно.